Неточные совпадения
— Приглашали. Мой
муж декорации писал, у нас актеры стаями бывали, ну и я — постоянно в театре, за кулисами. Не нравятся мне актеры, все — герои. И в трезвом виде, и пьяные. По-моему, даже дети видят себя вернее, чем люди этого ремесла, а уж лучше детей никто не умеет
мечтать о себе.
Соседки расходились, и в сердце пьяницы поселялась робкая надежда. Давно, признаться, она уж начала
мечтать о Михаиле Золотухине — вот бы настоящий для Клавденьки
муж! — да посмотрит, посмотрит на дочку, вспомнит
о покойном
муже, да и задумается. Что, ежели в самом деле отец свой страшный недуг дочери передал? что, если она умрет? Куда она тогда с своей пьяной головой денется? неужто хоть одну минуту такое несчастье переживет?!
Замараевы, устраиваясь по-городски, не забывали своей деревенской скупости, которая переходила уже в жадность благодаря легкой наживе. У себя дома они питались редькой и горошницей, выгадывая каждую копейку и
мечтая о том блаженном времени, когда, наконец, выдерутся в настоящие люди и наверстают претерпеваемые лишения.
Муж и жена шли рука об руку и были совершенно счастливы.
Дарью Афанасьевну очень огорчала такая каторжная жизнь
мужа. Она часто любила помечтать, как бы им выбиться из этой проклятой должности, а сам Нечай даже ни
о чем не
мечтал. Он вез как ломовая лошадь, которая, шатаясь и дрожа, вытягивает воз из одного весеннего зажора, для того чтобы попасть с ним в другой, потому что свернуть в сторону некуда.
Лизавета Александровна иногда обманывала себя,
мечтая, что, может быть, Петр Иваныч действует стратегически; что не в том ли состоит его таинственная метода, чтоб, поддерживая в ней всегда сомнение, тем поддерживать и самую любовь. Но при первом отзыве
мужа о любви она тотчас же разочаровывалась.
Иногда вечером хозяева приглашали постояльца пить чай. За чаем Татьяна Власьевна весело шутила, а её
муж мечтал о том, как бы хорошо разбогатеть сразу и — купить дом.
И, вздыхая от зависти, он всё сильнее
мечтал о времени, когда откроет свою лавочку, у него будет маленькая, чистая комната, он заведёт себе птиц и будет жить один, тихо, спокойно, как во сне… За стеной Татьяна Власьевна рассказывала
мужу, что она купила на базаре, сколько истратила и сколько сберегла, а её
муж глухо посмеивался и хвалил её...
— Ведь я не делаю вам предложенья, — сказал он, смеясь, — но по правде скажите, ведь не
о таком
муже вы
мечтаете, когда по вечерам одни гуляете по аллее; и ведь это было бы несчастье?
Нашлась квартира прелестная, то самое,
о чем
мечтали муж с женой.
Ты для друзей и слеп, и нем,
А помнится глаза-то были зорки…
Бывало тотчас различат
Хоть за версту пятерку от шестерки,
Подобный глаз для
мужа клад!
Вот я так ничего не вижу и не знаю,
Жене свободу полную даю,
Мечтаю, что любим,
о верности
мечтаюЛишь потому, что верен и люблю.
И он уже не с улыбкою, а с ненавистью глядел на жену. Она тоже взглянула на него, и тоже с ненавистью и со злобой. У нее были свои радужные мечты, свои планы, свои соображения; она отлично понимала,
о чем
мечтает ее
муж. Она знала, кто первый протянул бы лапу к ее выигрышу.
Грудь ее волновалась, на щеках играли красные пятнышки, все движения были томны, плавны; видно было, что, танцуя, она вспоминала свое прошлое, то давнее прошлое, когда она танцевала в институте и
мечтала о роскошной, веселой жизни и когда была уверена, что у нее будет
мужем непременно барон или князь.
Я задумалась. В самом деле, никогда я прежде ни с кем не говорила
о любви: ни с
мужем, ни с Домбровичем, да и не
мечтала об ней никогда, как другие женщины.
— Надежда Корнильевна, — начал он, — об этой минуте я
мечтал в течение многих бессонных ночей. В ваших руках моя жизнь и смерть. Я знаю, что вы замужем, но вас выдали насильно. А теперь молю вас, ответьте мне на один вопрос, от которого зависит моя судьба. Любите ли вы своего
мужа? Скажете вы «да», я клянусь вам — мы никогда больше не увидимся! Но если вы скажете «нет» —
о, тогда я вправе носить ваш образ в моем сердце как святыню и сделаю ради него все на свете.
От общественной деятельности,
о которой она
мечтала, она должна отказаться навсегда — волею всесильного графа, ее
мужа, у ней связаны руки более, нежели у жены самого простого человека.
Андрей Андреевич Сидоров получил в наследство от своей мамаши четыре тысячи рублей и решил открыть на эти деньги книжный магазин. А такой магазин был крайне необходим. Город коснел в невежестве и в предрассудках; старики только ходили в баню, чиновники играли в карты и трескали водку, дамы сплетничали, молодежь жила без идеалов, девицы день-деньской
мечтали о замужестве и ели гречневую крупу,
мужья били своих жен, и по улицам бродили свиньи.
Относительно ее я не имел никаких определенных намерений и ни
о чем не
мечтал, но почему-то всякий раз, когда мы оставались вдвоем, я вспоминал, что ее
муж считал меня своим другом, и мне становилось неловко.
О том, что
муж ее пробирается в предводители, она еще ни разу не подумала, как
о близком факте. С ней он уже давно не
мечтал вслух, не сообщал ей своих планов, избегал всяких разговоров
о личных интересах.
Все это идет от Антонины Сергеевны. Она не любит, в сущности, ни женского, ни мужского общества. До сих пор она, точно у себя в усадьбе, читает книги, пишет бесконечные письма,
мечтает Бог знает
о чем, не хочет заняться своим туалетом, играть в городе роль, отвечающую положению
мужа.
Их беседа не пошла дальше, была прервана приездом сестры Антонины Сергеевны, Лидии Сергеевны Нитятко, жены тайного советника, заведующего"отдельной частью", делового чиновника, на прямой дороге к самому высокому положению,
о каком только можно
мечтать на гражданской службе. Она вышла за него молодою вдовой, бездетной. Первый ее
муж был блестящий военный, унесенный какою-то острой, воспалительной болезнью.